Открытие радио – великое достижение российской научной мысли

Е. А. Карпов

7 мая работники всех отраслей связи отмечают свой профессиональный праздник – День Радио. В войсках связи Вооруженных Сил РФ этот праздник традиционно отмечается проведением научных, научно-практических и научно-исторических конференций, выставок, а также публикациями и выступлениями в средствах массовой информации.

Впервые этот праздник начал отмечаться в нашей стране в 1945 г., когда на государственном уровне был установлен День Радио как профессиональный праздник работников всех отраслей связи. Международное сообщество этот праздник широко отмечало 13 лет назад, когда в соответствии с решением ЮНЕСКО 1995 г. был провозглашён годом 100-летия радио в честь заслуг А.С. Попова и демонстрации им 5 мая 1895 г. (по новому стилю) первого в мире радиоприёмника.

Однако и сегодня ещё время от времени поднимается вопрос о приоритете А.С. Попова, многие факты его биографии и научно-педагогической деятельности у разных авторов трактуются по-разному, получая подчас противоположные оценки. В определённой степени это обусловлено тем, что в большинстве работ просматривается односторонний подход, представляющий собой историко-биографический анализ имеющихся в распоряжении автора сведений о жизни и деятельности А.С. Попова с субъективных или конъюнктурных позиций. В то же время, до сегодняшнего дня практически не было дано правовой оценки вклада А.С. Попова в развитие радиосвязи.

Вопрос о приоритете А.С. Попова в изобретении радио составляет только часть общей проблемы о приоритетах и достижениях отечественной науки, техники, а также отечественных учёных, конструкторов и инженеров. Проблема эта существует уже не одно столетие, обостряясь или затухая в зависимости от того, в какой степени в её разрешении принимает участие государство. В середине XIX в. с утверждением науки в качестве производительной силы, эта проблема из этической и культурной перешла в область обеспечения экономической и политической независимости и самостоятельности.

Выдающийся российский физик, создатель Физического института Московского университета, преобразованного позднее в Физический институт Академии наук, Н.А. Умов ещё в 1903 г. писал: «Чем определяется относительный культурный уровень нации? Ответ один – вкладами в область знания. Без творчества, без созидательных способностей международный духовный баланс нации неминуемо должен привести её к банкротству, подобно невыгодному финансовому балансу ввоза и вывоза».

Современный кризис российской науки и производства даёт этому тезису убедительные подтверждения. В последние десятилетия не только в зарубежной, но и в отечественной литературе замалчиваются имена выдающихся россиян не только в области науки, но и в других областях. Особенно большую опасность представляет эта тенденция для школьников и студентов и, вообще, для детей и юношества.

К сожалению, действующая в настоящее время президентская программа патриотического воспитания россиян не принесла перелома в этой проблеме.

В качестве иллюстрации сказанного приведем следующий пример. В монографии B.C. Поликарпова «История науки и техники», рекомендованной в качестве учебника для вузов, содержится очень верная и актуальная фраза о том, что «... в понимании узловых моментов развития науки и техники необходимо преодолеть западоцентризм, принижающий достижения русских учёных и инженеров в науке и технике», а далее в справочной таблице «хронология изобретений и открытий» на странице 335 указывается: «Изобретение радио. 1895 г. Г. Маркони. Италия».

Во-первых, заявка на изобретение была подана Маркони в 1896 г., а сам патент получен только в 1897 г. Кроме того, страной-заявителем патента является не Италия, а Англия.

Кстати говоря, в этой же таблице полностью проигнорирован и факт полета Ю.А. Гагарина, и первым человеком, побывавшим в космосе, назван Д. Гленн (США).

Существование проблемы доказательства приоритетов отечественных учёных и изобретателей перед европейскими и американскими как в прошлом, так и в настоящем в значительной степени вызвано позицией, которую в этом вопросе занимало государство в определённые периоды его истории. Эта позиция закреплялась в законодательной форме, что и вызывает необходимость рассмотрения проблемы под юридическим углом зрения.

Что касается приоритета в научно-технической области, то острота проблемы здесь кроется не столько в области национального патриотизма и здорового национализма, а, прежде всего, в экономике, т. к. обладание юридически защищённым приоритетом порождает право автора на монопольное использование того или иного технического достижения в течение достаточно продолжительного времени, что зачастую сулит огромные финансовые выгоды. Достаточно привести в качестве примера огромную финансовую империю Б. Гейтса, построенную им на умелом использовании патентных законодательств многих стран.

На первый взгляд, исторический аспект зарождения и становления радио, как области науки и техники, связанной с изучением и использованием физических явлений, лежащих в основе передачи информации на расстояние посредством радиоволн, достаточно хорошо известен. На сегодняшний день библиография, посвященная деятельности А.С. Попова, насчитывает десятки, если не сотни наименований – в Российской национальной библиотеке (Государственная публичная библиотека) их более 60. Среди них широко представлены как научные исследования, так и научно-популярные произведения, статьи и воспоминания.

Учитывая, что вопрос о приоритете А. С. Попов — Г. Маркони до сегодняшнего дня не закрыт, такую оценку целесообразно выполнить как с позиций законодательства того времени (т. е. в последнее десятилетие XIX века), так и в современном понимании норм права. Это позволит не только обеспечить объективность анализа в правовом понимании этого слова, но и даст возможность в определенной мере по-новому осмыслить известные факты.

История вопроса хорошо известна. А.С. Попов родился 4 марта 1859 г. в поселке Турьинские рудники в семье священника. Среднее образование получил в Екатеринбургском духовном училище, а затем в Пермской духовной семинарии.

В 1883 г. он заканчивает физико-математический факультет С.-Петербургского университета и поступает на государственную службу, на должность преподавателя в Минный офицерский класс и в Минную школу в Кронштадте. В то время это было и учебное, и исследовательское учреждение ВМФ России, занимавшееся вопросами внедрения электричества на кораблях и имевшее лучший в стране физический кабинет и одну из лучших технических библиотек.

Будучи студентом, А.С. Попов принимает активное участие в работе Физического отделения Русского физико-химического общества при С.-Петербургском университете и становится его членом. С 1889 г. он сначала как педагог, а затем и как исследователь начинает заниматься электромагнитными волнами, воспроизводя и совершенствуя опыты Герца по их созданию и обнаружению.

Систематическое изучение научно-технических журналов ведущих стран мира, командировка на Чикагскую всемирную выставку, теоретические исследования и эксперименты позволили ему продвинуться дальше работ Лоджа и Бранли в области применения когерера – прибора, чувствительного к электромагнитному излучению. Автоматизация восстановления чувствительности когерера путем его встряхивания с использованием энергии принимаемых колебаний в сочетании с применением внешней антенны привели к созданию качественно нового прибора – радиоприемника.

Работая с этим прибором, А.С. Попов и его ассистент П.Н. Рыбкин обнаружили, что он реагирует не только на вибратор Герца, но и на грозовые разряды, происходящие за десятки километров от точки приёма.

Это позволило А.С. Попову прийти к мысли о принципиальной возможности использования электромагнитных волн для связи на большие расстояния.

Об этом он рассказал 25 апреля (7 мая) 1895 г. на заседании Российского физико-химического общества, а затем 12 (24) марта 1896 г. продемонстрировал приём первой в мире радиограммы.

В 1900 г. радиосвязь была впервые практически применена как средство управления в ходе спасательных работ на броненосце «Генерал-адмирал Апраксин» и при спасении унесенных в море рыбаков.

В дальнейшем, даже после перехода А.С. Попова на работу в Электротехнический институт, он продолжает сотрудничать с морским ведомством и делает ещё ряд изобретений и усовершенствований в области радиосвязи.

Другой претендент на звание «отца радио» – итальянец Г. Маркони родился в 1876 г. После окончания технического училища и прослушивания курса лекций в Болонском университете он также занимался повторением опытов Герца по созданию электромагнитных волн. В феврале 1896 г. Маркони переезжает в Англию и в июне 1896 г. подает предварительную заявку на изобретение «прибора, способного обнаруживать и регистрировать электрические колебания высокой частоты, передаваемые через воздух, сушу и воду». Первые сведения об опытах Г. Маркони получили публичную огласку осенью 1896 г. в докладе В. Приса – инженера английского телеграфного ведомства на ежегодном съезде Британской физической ассоциации.

В марте 1897 г. Г. Маркони уточнил заявку, где впервые были представлены схемы и описания приборов. 4 июля того же года В. Прис выступил в Королевском институте с докладом, где впервые говорилось «о передаче сигналов на расстояние без проводов». В июле 1897 г. Г. Маркони получил патент № 12039 на своё изобретение, которое в техническом плане повторяло устройство приборов А.С. Попова.

Таким образом, первенство А.С. Попова подкрепляется наличием публикаций в научных журналах и на публичных демонстрациях полученных им результатов в марте 1896 г. В то же время приоритет Г. Маркони защищается патентом от июля 1897 г. Юридическая неадекватность данных форм закрепления приоритета и породила, в конечном счетё, не прекращающийся уже более 100 лет спор о том, кого же считать первооткрывателем радиосвязи.

Открытие радиосвязи А.С. Поповым

История физики электромагнитных волн, как науки, начинается с работ М. Фарадея, открывшего в 30-е годы XIX в. явление электромагнитной индукции и выдвинувшего гипотезу о существовании электромагнитного поля.

Теоретическое обоснование этой гипотезы осуществил спустя 30 лет Д. -К. Максвелл, который создал, кроме того, электромагнитную теорию света, однако каких-либо идей относительно практического использования электромагнитных волн или экспериментального доказательства их существования он не оставил. Это осуществил десятилетие спустя немецкий физик Г. Герц.

В пользу утверждения о том, что до 1889 г. гипотез о радиосвязи в сформулированном выше понимании не существовало, говорит следующий факт. Когда в 1879 г. Берлинский университет предложил всему научному миру призовую работу по исследованию электродинамических процессов поляризации диэлектриков с целью экспериментальной проверки соперничавших тогда неймановской и максвелловской теорий электрического и магнитного взаимодействий, то выигравший этот приз Г. Герц не нашёл тогда подтверждений взглядам Д. -К. Максвелла. К этому он пришел только в ходе последующих 10-летних исследований.

После того, как существование электромагнитных волн стало признанным фактом, оказалось, что уже в 1878 г. их наблюдал американский учёный и изобретатель Д. Юз, но посчитал их одним из проявлений индуктивности. Близки были к открытию радиоволн и другие учёные во многих европейских странах и США, но приоритет в открытии электромагнитных волн и экспериментальном подтверждении волновой природы света принадлежит Г. Герцу.

Однако сам Г. Герц не увидел практического применения своего открытия. Так, в литературе известно несколько вариантов его ответа на письмо инженера А.И. Губера по вопросу применимости электромагнитных волн для связи, в которых Герц дает отрицательную оценку такой возможности.

Кроме применения электромагнитных волн в качестве носителя сигнала, следующей важной чертой радиосвязи, как следует из ГОСТа, является то обстоятельство, что электромагнитные волны должны искусственно создаваться и их колебаниями можно управлять. Что касается первой части данного положения, то первоначально практически единственным источником излучения были грозовые разряды, с изучения которых началось и электричество, и радио. Так, работая над созданием громоотводов для защиты зданий и линий связи, сделали свои изобретения в области разрядников Д. Юз и Э. Бранли. В результате появился первый практически применимый для связи чувствительный к излучению прибор – когерер. Совсем не случайно и первый принимающий и фиксирующий электромагнитное излучение прибор, созданный А. С. Поповым, как уже было отмечено, нашёл свое практическое применение в качестве фиксатора грозовых разрядов, что в последующем породило ряд терминологических неточностей в формулировании существа приоритета А.С. Попова. Так, первый радиоприёмник, созданный А.С. Поповым конкретно для связи, в ряде литературных источников по инерции продолжали называть «разрядоотметчиком». На протяжении всего XIX в. единственным источником электромагнитных волн, создаваемых искусственно, был электрический искровой разряд во вторичной (высоковольтной) цепи катушки Г.Д. Румкорфа. Непрерывность излучения обеспечивалась последовательностью таких разрядов за счёт прерывателя в первичной (низковольтной) цепи катушки примерно так, как это делается сейчас в системе зажигания автомобиля. Что касается второй части анализируемого положения, то следует отметить, что ни у Г. Герца, ни у его последователей до 1896 г. какие-либо устройства управления колебаниями, т. е. модуляторов, не применялось.

По вопросу применения антенных устройств необходимо отметить следующее. В опытах Г. Герца на излучающей стороне использовалась конструкция, которую он сам называл «резонансный микрометр», а на приёмной – пространственный резонатор, которые фактически представляли собой открытые колебательные контуры, т. е. антенны. Однако сам Г. Герц не придавал этому значения, более того, в своей статье «О весьма быстрых электрических колебаниях» он отмечает, что излучение осуществляется из разрядного промежутка, а роль соединяющих проводников в создании излучения – пассивная. О. Лодж, который в своих работах был, по его собственной оценке, весьма близок к открытию радио, в опытах, продемонстрированных на заседаниях Британской научной ассоциации и описанных в журнале «Nature» за 1894 г., антенны вообще не применял.

Грозоотметчик А.С. Попова

Важнейшим шагом на пути к радио было создание чувствительного к электромагнитному излучению прибора. Исторически первым индикатором электромагнитного поля были использованные ещё в 1786 г. Л. Гальвани препараты из лягушачьих лапок. При повторении опытов Г. Герца и независимо от него другими исследователями применялись гальванометры, магнитные стрелки и термодатчики. Сам Г. Герц в своих опытах использовал резонатор, фиксирование излучения осуществлял визуально путем наблюдения электрической искры между его разомкнутыми проводниками. Однако в первых практических схемах радиосвязи в качестве чувствительного элемента стал применяться когеррер. Как уже отмечалось, история его создания связана с разработкой способов защиты от грозовых разрядов. В ходе экспериментов, связанных с данной проблемой, французский физик Э. Бранли в 1890 г. обнаружил явление изменения сопротивления «плохих контактов» при воздействии на них электрических и магнитных полей. Это позволило ему создать прибор под названием «радиокондуктор», который в последующем был доработан О. Лоджем и под новым названием «когерер» применен в ходе демонстрации опытов Г. Герца. И Э. Бранли и О. Лодж рассматривали свои приборы только как индикаторы существования в той или иной точке пространства электромагнитного поля, при этом о выделении из него информационного сигнала вопрос не стоял.

Таким образом, к 1895 г. существовало значительное количество гипотез о возможности обеспечения электросвязи без проводов. С экспериментальным подтверждением истинности теории электромагнитного поля все составляющие радиосвязи принципиально были известны и применялись в отдельности для решения тех или иных научных и практических задач.

Оценивая состояние, которое сложилось в науке и технике накануне открытия А. С. Попова, академик А. И. Берг отмечает: «Многие учёные занимались исследованиями в области электромагнитных волн, старались понять сущность происходящих явлений, вникая в отдельные их детали. Но всё же никто из них не предвидел огромных возможностей, которые были у них буквально в руках».

Английский учёный У. Крукс, который не работал непосредственно в области электромагнитных излучений, но внимательно следил за работами Г. Герца, Юза и О. Лоджа в 1892 г. писал, что «... это открывает изумительные возможности телеграфирования без проводов, почты, кабеля и других наших теперешних дорогих приборов. Все необходимое для осуществления этой задачи находится в пределах возможности открытий и столь явно лежит на пути исследований, которые производятся во всех столицах Европы, что мы можем ожидать услышать ежедневно, что это вышло за пределы предположений в область трезвых фактов».

Радиоприемник А.С. Попова

На первый взгляд, после такого утверждения на долю А.С. Попова и других учёных, занимавшихся физикой электромагнитного поля и связью, оставалось решение чисто технической задачи. Вместе с тем анализ научных публикаций того времени позволяет сделать вывод, что принципиальная применимость и перспективность использования электромагнитных волн для целей электросвязи в середине 90-х годов XIX в. не была столь очевидной.

Обоснование достижений А.С. Попова как открытия

Хотя до сегодняшнего дня за А.С. Поповым твёрдо закрепилось звание «изобретателя радио», юридической формулировки его изобретения не существует, и, прежде всего, потому, что сам он свое изобретение не защитил патентом или, в терминах его времени, – привилегией. Проведём правовую оценку изобретательской деятельности А.С. Попова с позиций действовавшего тогда законодательства.

Формально, весной 1895 г. в России действовало Положение о привилегиях и патентах 1833 г. Однако практически в 1894—1895 гг. оно уже не применялось в связи с подготовкой нового законодательства в области промышленности.

В мае 1896 г. были утверждены и вступили в силу новое Положение о привилегиях на изобретения и усовершенствования (далее Положение) и Инструкция о порядке его применения. В какой мере эти документы могли обеспечить правовую защиту достижениям А. С. Попова? При этом важно установить, во-первых, на защиту какой именно интеллектуальной собственности ориентированы эти правовые акты, и во-вторых, в какой степени они способны были защитить его приоритет.

Что касается первого, то ст. 4 указанного Положения говорит о том, что привилегии не выдаются на «научные открытия и отвлеченные теории».

Хотя Положение не содержало чётких формулировок, что понимается под изобретением и усовершенствованием, однако содержит указание, что защищаемое изобретение или усовершенствование должно представлять существенную новизну «или во всем объёме, или в его части». Проверкой этого должен был заниматься Технический комитет Департамента по торговле и мануфактурам, организационно входящий в состав Министерства финансов. При этом ст. 13 определяет, что «... на обязанности Комитета лежит, не входя в обсуждение вопросов о пользе или выгоде изобретения, или о принадлежности его просителю, определить, удовлетворяет ли прошение и самое изобретение требованиям ст. ст. 3 — 6 настоящего Положения». Требования данных статей касаются формальной стороны представления документов. В самом тексте привилегии также подчёркивается, что «Правительство не ручается ни в принадлежности изобретения и усовершенствования просителю, ни в пользе оного... ». Таким образом, получение привилегии не защищало авторства, как такового.

В отношении охраны приоритета Положение включало такой «подводный камень», как категорическое требование, чтобы заявленное изобретение «было приведено в действие на территории России не позже, чем в 5-летний срок». Убедительные доказательства этого должны были быть представлены в Департамент торговли и мануфактур, в противном случае привилегия аннулировалась. При этом любой другой гражданин после этого мог заявить данное изобретение от своего имени, используя всё, что было совершено предшественником, и присвоить изобретению собственное имя. Учитывая новизну вопроса и состояние российской промышленности, в 1896 г. трудно было рассчитывать со стороны А.С. Попова на то, что удастся поставить дело радиосвязи на промышленную основу к 1900 г.

Кроме того, хотя процедура получения привилегий была значительно упрощена по сравнению с ранее действовавшим порядком, тем не менее продолжительность рассмотрения прошений составляла в 1896—1900 гг. от 24 до 36 месяцев. Таким образом, на получение привилегии можно было рассчитывать лишь во второй половине 1898 г., что как показало развитие событий, грозило утратой приоритета.

Принято считать, что столь продолжительный срок рассмотрения прошений являлся следствием «... косности и нераспорядительности царских чиновников». Однако истинная причина кроется гораздо глубже. Следует обратить внимание на «Разъяснения Сената по вопросу применения «Положения... », в которых совершенно справедливо отмечается, что «... в целях развития промышленности, с точки зрения общих интересов, желательно возможно быстрое беспрепятственное и широкое распространение всякого изобретения и усовершенствования, чему кладется препона установлением привилегий», и далее предписывалось осуществлять практику выдачи привилегий, прежде всего, исходя из общих, т. е. общественных интересов, а интересы заявителей обеспечивать лишь в той мере, которая «... поощряет изобретательность и предоставляет таланту и труду, вложенному в изобретение, возможность получить надлежащее воздаяние».

Из этого следует, что отмеченные «косность и нераспорядительность» – это проявление государственной политики в области стимулирования промышленности.

Таким образом, получение привилегии означало лишь право монопольного использования в течение 15 лет «... самого изобретения или усовершенствования во всем объёме; одной или нескольких частей его; своеобразного сочетания частей, хотя бы сами части были уже известны».

Из сказанного следует, что действовавшее в конце XIX в. изобретательское законодательство не обеспечивало охрану авторских прав на результаты интеллектуального труда, если подходить к этим результатам, как к открытию.

Сейчас трудно судить, в какой мере это понимал сам А.С. Попов, и не это ли было одной из причин того, что в 1895— 1896 гг. он не воспользовался возможностью получения привилегии.

Через несколько лет, когда стало ясно, что развитие радиотехники вышло за рамки опытов и находит всё большее практическое применение во многих странах, А.С. Попов воспользовался своим правом и запатентовал «приёмник депеш, посылаемых с помощью электромагнитных волн». Он представлял собой усовершенствование ранее изобретенного приёмника для приёма телеграфных сообщений в слуховом режиме (патент № 6066 от 30 ноября 1901 г. ).

Однако рассмотрим, руководствуясь текстом Положения и Инструкции, что представляла собой процедура получения привилегии, если бы А.С. Попов решил её получить.

Соискатель привилегии должен был представить в Комитет по техническим делам Департамента торговли и мануфактур прошение по установленной форме и уплатить пошлину «на расходы по рассмотрению прошения и публикацию» (ст. 5 Положения). В 1896 г. размер пошлины составлял 30 руб. Прошение поступало на предварительное рассмотрение одному из девяти непременных (т. е. постоянных) членов комитета, который проверял формальную сторону оформления заявки. При соблюдении правил оформления заявителю выдавалось охранное свидетельство, подтверждающее приоритет, но не в авторстве, а в подаче прошения. Наличие этого свидетельства позволяло просителю публиковать любые сведения о предмете испрашиваемой привилегии, не пороча новизны последнего.

Данные о поступлении прошения и краткие сведения о сути изобретения публиковались в «Правительственном вестнике» и «Вестнике финансов, промышленности и торговли». Цель публикации – предоставить каждому заинтересованному лицу право предъявить свои обоснованные претензии на изобретение.

Прошедшее предварительную экспертизу прошение передавалось на дальнейшее рассмотрение по существу в один из специализированных отделов комитета.

При положительном решении просителю выдавался патент, который, начиная с 1897 г., публиковался в специальном сборнике «Свод привилегий, выдаваемых в России».

Что касается содержания прошения, то оно должно было включать следующее:

• краткое изложение просьбы о выдаче привилегии согласно прилагаемому полному описанию;
• наименование изобретения или усовершенствования, раскрывающее его суть и новизну, т. е. – это формула изобретения. В данном случае не ставилось категорического условия уложить эту формулу в одно предложение, как это требуется сейчас;
• приложения: полное описание, пояснительные чертежи и рисунки, квитанция об уплате соответствующей пошлины.

К полному описанию предъявлялось единственное требование – оно должно было быть настолько полным и ясным, чтобы на его основании можно было свободно воспроизвести изобретение, не прибегая к другим источникам информации.

Необходимо отметить, что содержание статьи А.С. Попова в выпуске № 1 журнала Русского физико-химического общества за 1896 г. отвечает указанным требованиям, поэтому, руководствуясь текстом этой статьи, ограничимся формулировкой развернутого наименования изобретения, которое могло быть запатентовано: прибор для обнаружения и регистрирования электромагнитных колебаний, использующий явление изменения проводимости металлического порошка под воздействием излучения, скомбинирован таким образом, чтобы чувствительность прибора, обусловленная степенью соприкосновения (когеррирования) частиц порошка, автоматически изменялась под воздействием самого сигнала, что позволяет применить его к передаче сигналов на расстояния при помощи быстрых электрических колебаний. Курсивом выделена дословная выдержка из упомянутой статьи.

Правовые последствия признания открытия радиосвязи А.С. Поповым

Возникает вопрос о юридической правомерности самого факта постановки сегодня вопроса о признании работы А.С. Попова в области радиосвязи как открытия.

В пользу утвердительного ответа на поставленный вопрос говорит следующее. И закон об авторских правах, и патентный закон имеют обратную силу, в том смысле, что они распространяются на те охраняемые объекты, правовая охрана которых существовала до принятия данных законов. И авторские права, и патенты имеют чётко установленный законом срок действия, являющийся сроком монопольного владения соответствующими правами со стороны того лица или его наследников, которому эта монополия предоставлена.

Открытие в силу самой своей сути не может быть монополизировано, т. е. срок его действия не ограничен. Так, открытие электричества в конце XVIII в. остается открытием и сегодня. В силу сказанного можно считать, что закон о правовой охране открытий имеет обратную силу.

Таким образом, постановка вопроса о признании работ А.С. Попова открытием является правомерной.

Анализ этих источников, исторических свидетельств и фактов, связанных с деятельностью А.С. Попова, позволяет сделать вывод, что 25 апреля (7 мая) 1895 г. в ходе публичного выступления на заседании физического отделения Русского физико-химического общества им было сообщено и продемонстрировано открытие свойства электромагнитных волн переносить сигналы электросвязи на расстояние. В последующих работах А.С. Попов углубил теоретическое обоснование и совершенствовал практическое подтверждение данного открытия, что, как следует из Положения и Указаний, не порочит дату приоритета. Формула открытия: «Установлено и практически подтверждено не известное ранее свойство электромагнитных волн переносить на расстояние энергию сигналов электросвязи, достаточную для того, чтобы управлять устройством выделения этого сигнала из принимаемого излучения».

Официальное подтверждение данного открытия и занесение его в Государственный реестр открытий позволило бы подвести под приоритет России в области радио законодательную базу, что, в свою очередь, имело бы значительное как идеологическое, так и экономическое значение.

4 марта 2009 г. великому русскому учёному и изобретателю А.С. Попову исполняется 150 лет. Управлением начальника Связи Вооруженных Сил Российской Федерации уже ведется работа по подготовке к празднованию этой даты. Мне хотелось бы выразить надежду, что к данной работе подключатся многие другие государственные и негосударственные структуры, научно-исследовательские и общеобразовательные учреждения, предприятия промышленности в отрасли связи, да и просто патриоты России.

Статья опубликована в журнале «Электросвязь: история и современность» № 4, 2008 г.
Об авторе: Е. А. Карпов, начальник Связи Вооруженных Сил РФ – заместитель начальника Генерального штаба Вооруженных
Перепечатывается с разрешения редакции.
Статья помещена в музей 15.12.2009