Попытка воссоздания семейных корней

Елена Гороховская

У большинства людей в нашей стране одна и та же беда: мы плохо знаем свои «корни». И когда возникает стремление узнать, кто были твои предки, сделать это оказывается уже трудно. Как говорится, иных уж нет, а те далече.

Отец Владимир Александрович Гороховский. 1925 г.

Мама Галина Ивановна Кияшко- Гороховская. 1930 г.

Отец моего отца Анатолия Владимировича — Владимир Александрович Гороховский (1896—1970) родился в г. Екатеринославе (теперь Днепропетровск), в семье кустаря-часовщика. Позже его семья переехала в Запорожье, потом на станцию Лиман (после революции название изменилось на Красный Лиман) Донецкой железной дороги. Отца деда звали Григорий, отчества не знаю, а мать — Раиса Борисовна.У моего деда было трое братьев: Михаил, Даниил и Павел. Их отец ушел из семьи к другой женщине, и Раиса Борисовна всем детям, кроме старшего Михаила, дала новое отчество — по имени второго мужа.

Мать отца, Галина Ивановна Кияшко-Гороховская (1900–1974), родилась в Харькове в семье железнодорожного служащего.У ее отца Ивана Макаровича Кияшко и матери Екатерины Ивановны (в девичестве Куринная) родились девять детей, но пятеро умерли в младенчестве. Кроме моей бабушки, у них выросли два сына, Моисей и Павел, и дочь Нина.

Владимир Александрович и Галина Ивановна познакомились, когда бабушка оканчивала в Харькове гимназию, а дед там же — реальное училище. Они поженились в 1920 г., а в 1921 г. родился их первенец, старший брат отца Игорь. Первые годы после женитьбы Владимир Александрович и Галина Ивановна жили в г. Изюме, а потом переехали в Харьков (до 1934 г. столица Украины). Там в 1925 г. родился мой отец.

Еще до революции Владимир Александрович был в марксистском кружке и революцию встретил с энтузиазмом. Однако в коммунистическую партию не вступил. В начале 1920-х гг. он работал в органах политического просвещения, но потом отошел от политики, все больше разочаровываясь в реальностях советской жизни. Я помню, как дедушка мне говорил, что в конце 20-х гг. понял, что «революция закончилась» и ленинские идеалы преданы.

Важное место в жизни Владимира Александровича занимала литература. Он хотел стать писателем. В 1927 г. Госиздат опубликовал его небольшую повесть «Вы, Коля, чижик» (с подзаголовком «Уцелевшие страницы дневника»), а в 1928 г. — рассказ «Орден». Он мечтал написать большую книгу. Начал он над ней работать еще до войны и с перерывами продолжал этим заниматься до конца жизни. В семейном архиве осталась большая незаконченная рукопись. До войны дед зарабатывал на жизнь редактированием, писал что-то о промышленности и тому подобном для разных изданий. Он занимался также оформлением технических плакатов, в чем ему помогала Галина Ивановна.

Насколько я помню, отец говорил, что семья переехала в Москву в 1926 г., но, можеть быть, это случилось в 1931 г., так как в старом дедушкином военном билете есть запись о снятии с воинского учета в Харькове именно в этом году. Они поселились в одноэтажном деревянном домике в центре Москвы, во Втором Троицком переулке, рядом с Самотечной площадью, которой теперь, к сожалению, нет. В этом доме я и прожила первые семь лет своей жизни и хорошо его помню. Дом вместе еще с несколькими строениями располагался в церковном дворе на высоком холме. Когда я там жила, церковь уже давно была недействующей, с облупившейся штукатуркой. Теперь ее отреставрировали, она красавица и снова действует. Дом же наш давно сломали.

Мой отец с детства любил и понимал природу, увлекался биологией, особенно насекомыми, птицами. Перед войной его коллекция бабочек Подмосковья демонстрировалась на ВДНХ. Он рассказывал мне, что услышал по радио выступление известного энтомолога, автора прекрасных популярных книг о насекомых И. А. Халифмана. Тот посетовал, что в энтомологию идет мало молодежи. И отец написал ему, что собирается стать энтомологом. Папа всегда мне говорил, что обязательно стал бы биологом, если бы не война и тяжелые семейные обстоятельства. одновременно при этом он не жалел, что стал связистом и посвятил свою жизнь журналистике. Его старший брат Игорь увлекался радиолюбительством и заразил этим отца. Сохранилось удостоверение, выданное отцу в 1939 г. Всесоюзным комитетом по радиофикации и радиовещанию, о присвоении ему звания активиста-радиолюбителя.

В тридцатые годы семьи, где были дети, считали необходимым вывезти их «на воздух». Снимали дом или комнату с терраской даже люди ниже среднего достатка. Особенно высоко котировалось ближнее Подмосковье. Наплыв желающих снять дачу превышал предложение. По вечерам заводили патефоны. Звучащая со всех дач музыка, видимо, заглушала, помогала забыть на время жившие в каждой семье тревоги тридцатых годов.

В декабре 1936 г. Владимира Александровича арестовали по ложному обвинению. В записке бабушке из тюрьмы, он писал: «Прежде всего, я тебя очень прошу – полное спокойствие. Мы не первые. <…> Кроме того, после окончания следствия я надеюсь получить освобождение, ибо за мной никакой вины нет». Он верил в справедливость и все время писал обращения в Верховный суд, но тщетно. В апреле 1939 г. арестовали его родного брата Павла Александровича Гороховского, который в то время был министром связи Украины (точнее Уполномоченным Наркомата связи СССР при Совете Народных Комиссаров Украины). Его реабилитировали в мае 1955 г. В октябре он уже работал заместителем директора киевского завода «Промсвязь». Владимир Александрович пробыл в заключении до начала Великой Отечественной войны. Сначала он был в лагере в Белоруссии, потом в Вязьме, затем в Усольлаге, а после этого до начала войны строил Северную железную дорогу в Коми АССР. Сохранившиеся письма от 23 ноября 1940 г. и от 17 мая 1941 г. писались на берегу Печоры, в поселке Кожва.

После ареста Владимира Александровича семья оказалась в трудном материальном положении. Галина Ивановна зарабатывала на жизнь себе и детям вышивкой и вязанием. Она удивительно вышивала, была настоящим профессионалом-художником. К сожалению, в семье почти не осталось ее работ. Сохранился альбом с красивейшими образцами вышивок разных стилей, который она использовала для преподавания уже после войны.

В мае 1940 г. семью постигло огромное горе. От тяжелой болезни сердца, вызванной осложнением после ангины, умер Игорь.

Я не знаю, когда точно дедушка попал на фронт и где именно воевал. Из его рассказов помню, что вначала он, подобно другим бывшим заключенным, попал в штрафной батальон. В бою они оказались под минометным обстрелом, и почти все погибли. Дедушка чудом остался в живых, был ранен и засыпан землей, но его откопали санитары. После госпиталя Владимира Александровича направили уже в обычное воинское подразделение, и он был в армии до конца войны. Сохранилось его письмо, написанное с фронта перед боем в августе 1943 г. Он получил тяжелое ранение и осенью того же года лечился в госпитале в Москве. Сохранились еще два его письма военного времени. В письме от 23 декабря 1944 г., написанном в каком-то особенном военном поезде, Владимир Александрович пишет, что они едут из Иркутска и медленно продвигаются на Украину, в Каменецк-Подольск; в письме от 12 апреля 1945 г. сообщает, что они едут через Брянск на Пензу.

Дедушка выжил, но война не пощадила его родных. В оккупации от рук немецких захватчиков погибла его мать Раиса Борисовна и оставленный в тылу врага для подпольной работы брат Даниил Александрович, которого в Донецке (тогда г. Сталино) немцы бросили живым в шахту.

Отец с 1 сентября 1942 г. по 4 ноября 1945 г. работал на 82-м Бронетанковом ремонтном заводе. С 14 сентября 1942 г. по апрель 1943 г. завод находился в составе Действующей армии на Западном фронте. Отец ремонтировал радиостанции танков, подобранных с поля боя. В то время радиотехнику знали немногие, и юных работников, еще совсем мальчишек, разбиравшихся в этом деле, на заводе очень ценили. Помимо починки радиостанций, отец занимался также обкаткой отремонтированных танков. Он поведал мне такой случай. Однажды он отправился обкатывать танк, и вдруг танк остановился. Отец не понимал, в чем дело. Вдруг услышал немецкую речь и увидел группу вооруженных немцев в военной форме. Он заперся в танке и притих. Немцы осмотрели танк, постучали по нему и ушли. Отец боялся, что они вернутся, но делать нечего: он вылез из танка и в конце концов обнаружил, что гусеница машины наехала на какой- то металлический штырь, торчавший в земле. Ему удалось освободить гусеницу и благополучно вернуться на базу.

После возвращения завода в Москву отец продолжал там работать до поступления на подготовительное отделение Московского электротехнического института связи. Галина Ивановна во время войны в 1942—1943 гг. была в эвакуации в Саратове. Там она работала в трикотажном цехе, где изготовляли одежду для фронта.

После войны бабушка преподавала вышивку и вязание, пока не родилась я. Дед занимался оформительской работой, связанной с фотоувеличением очень большого масштаба, в частности, он делал плакаты для цирка, в том числе для знаменитого клоунского дуэта Юрия Никулина и Михаила Шуйдина. В конце 1950-х гг., уже на моей памяти, у него случился тяжелый инфаркт, после которого он уже не мог всерьез работать. И на отца легла вся тяжесть материальных забот о семье.

Владимир Александрович и Галина Ивановна удивительно умели дружить. У них был хлебосольный, открытый дом. Причем к ним тянулись не только их сверстники. но и люди гораздо моложе, в том числе друзья моего отца. До конца жизни дедушка сохранил горячий интерес ко всему, что происходило в стране и в мире. В последние свои дни, когда он умирал от сердечной блокады после очередного инфаркта, происходила трагедия в космосе — с американским кораблем «Аполло-13», летевшим к Луне. Испытывая тяжелейшие страдания, дедушка все время спрашивал об американских космонавтах: «Как там ребята?».

Радиолюбители — фронту, победе

Из книги «На связи — главный редактор». 2007 г.
Перепечатываются с разрешения автора.
Москва, сентябрь 2006