5.8. О Человеке и профессионале

Малашевич Борис Михайлович,
коллега по работе и товарищ по жизни,
начальник отраслевого отдела НПО НЦ

В 1974 г. по инициативе директора Специализированного вычислительного центра (СВЦ) Д.И. Юдицкого и главного инженера Научного центра (НЦ) А.А. Васенкова в НЦ были начаты работы по созданию первого в стране микропроцессора. Для НЦ это была весьма сложная задача, поскольку способного на её решение коллектива в Зеленограде не было. Коллектив СВЦ специализировался на создании ЭВМ различных классов – от супер-, до мини-ЭВМ. И имел опыт выполнения этапа схемотехнической разработки гибридных ИС, остальные этапы выполнялись павлово-посадским заводом “Экситон”. Но для разработки топологии и технологии полупроводниковых ИС, тем более БИС, и их изготовления коллектив СВЦ не имел ни опыта, ни ресурсов. Это прекрасно умели делать коллективы НИИТТ и НИИМЭ, но вычислительных средств, к которым относятся микропроцессоры, они никогда не разрабатывали, соответствующих специалистов, опыта и оснащения не имели. А для создания микропроцессора и то, и другое нужно было сочетать в одном коллективе. За формирование такого коллектива и взялся Александр Анатольевич.

Приказом по НЦ он создал сборную команду – объединённую рабочую группу из представителей СВЦ, НИИТТ, НИИМЭ и НИИТМ. И возглавил эту группу. И прекрасно справился с этой почти невыполнимой задачей. В состав этой группы от СВЦ попал и я, и именно тогда познакомился с Александром Анатольевичем.

Архитектура микропроцессора была проработана в СВЦ ещё до создания рабочей группы. Для решения этой задачи Юдицким была создана специальная молодёжная лаборатория во главе с В.Л. Дшхуняном, работавшая в тесном творческом контакте со старшими товарищами, среди которых было много выдающихся корифеев в вычислительной технике. Рабочая группа внимательно изучила предложение СВЦ и взяла его за основу. В результате ею был создан комплект микропроцессорных БИС серии “532”, позже переименованной в серию “587”. Комплект до сих пор пользуется спросом у потребителей.

Трудно сказать, как бы сложилась судьба рабочей группы и первого отечественного микропроцессора, если бы этой группой руководил не А.А. Васенков. В группе собрались совершенно разные, ранее незнакомые люди, а дело нужно было делать немедленно, времени на взаимную притирку не было. Некоторые, как начальники отделов Ю.Е. Чичерин из СВЦ и Э.Е. Иванов из НИИТТ, сразу вошли в затяжной конфликт и во взаимном общении часто прибегали к многоэтажному народному лексикону. Но природные такт, интеллигентность и способность ладить с людьми, а также его высокая квалификация и лёгкое восприятие нового, помогли Александру Анатольевичу быстро наладить работу группы, превратить ее в команду единомышленников. Он постоянно “держал руку на пульсе”, проводил еженедельные обсуждения хода выполнения работ, сглаживал конфликты, использовал свои административные ресурсы для оказания помощи в решении трудных проблем. Так стараниями Александра Анатольевича незаметно, но очень быстро, сложился творческий коллектив, впервые в стране решивший сложнейшую на тот момент задачу создания микропроцессора и микро-ЭВМ на его основе.

В 1976 г. НЦ был преобразован в крупное НПО с головным предприятием СКБ НЦ, созданным на основе СВЦ и ДНЦ. При дележе СВЦ между СКБ НЦ и НИИТТ, я оказался в СКБ, а А.А. Васенков был назначен гл. инженером – зам. директора по науке и НПО НЦ, и СКБ НЦ. Директором обоих предприятий был назначен А.Ю. Малинин. В составе СКБ НЦ были созданы отраслевые отделы по координации в НПО НЦ и в Минэлектронпроме различных направлений в микроэлектронике: материаловедения, специального машиностроения (спец. технологическое и контрольно-измерительное оборудование), интегральных схем, микропроцессорной техники, аналитический и др. Начальником отдела микропроцессорной техники был назначен СВЦ-шник В.А. Шахнов, начальником отраслевой лаборатории – я (вторая лаборатория отдела занималась координацией работ в НПО НЦ). С этого момента началась моя постоянная совместная работа с Александром Анатольевичем, как с прямым начальником.

К концу 1976 г. коллектив СКБ НЦ в целом сложился и впервые собрался в непроизводственной сфере – на встрече нового, 1977 г. Александр Анатольевич и здесь повел себя неординарно. Он не сел, как это было принято для руководителей, во главу торжественного стола, в его “президиум”. Он пришёл к нам, новому для него подразделению, к новым людям, с большинством из которых ещё не был знаком. Это позволило ему за один вечер установить человеческий контакт с новыми сотрудниками, что в последствии положительно сказалось и на работе, и на психологическом климате в коллективе.

Интересен был стиль работы Александра Анатольевича. Как научному руководителю головной в отрасли организации в области микроэлектроники, ему приходилось работать со многими руководителями, главными конструкторами и ведущими специалистами всех ведомств в стране, занимавшихся созданием электронной аппаратуры. И они постоянно приезжали к нему для решения различных своих проблем. В первую очередь он выяснял суть проблемы и вызывал всех своих соответствующих специалистов. Его кабинет имел прямую связь со всеми отделами, а на приставном столике у его рабочего стола стоял так называемый “Элетап” – пульт с отдельной кнопкой для каждого прямого телефона, известный среди сотрудников как “рояль”. Александр Анатольевич нажимал на нужные кнопки “рояля” и приглашал нас к себе. А мы ворчали: “Опять на посиделки, время тратить”. Все разговоры с посетителями Александр Анатольевич проводил с активным участием соответствующих специалистов. В результате за короткий срок у всех нас выработалась единая стратегия, единая техническая политика, все мы стали командой единомышленников. И всегда без дополнительных инструктажей в любой ситуации знали, как себя вести, а разъезжать по предприятиям и организациям по стране нам приходилось много. Период руководства Научным центром А.Ю. Малининым и А.А. Васенковым для сотрудников СКБ НЦ был периодом ясной, полностью прозрачной политики. Тогда нам казалось это естественным и, как обычно в таких случаях, не было оценено.

Я занимался в НЦ координацией работ в отрасли в направлениях микропроцессоров и средств вычислительной техники, к тому времени уже, в основном, микропроцессорных. Это анализ и прогноз их развития, формирование пятилетних комплексно-целевых программ их развития и годовых планов НИР и ОКР в отрасли, согласование этих программ и планов с программами и планами других ведомств, согласование технических заданий на разработки и технических условий на изделия, разработка, при необходимости, отраслевых и государственных стандартов и многое, многое другое. Работы было тьма, и всё с непосредственными контактами с множеством людей. Во всё это постоянно вникал Александр Анатольевич и принимал, в важных случаях, решения. И не только в микропроцессорах и ЭВМ, но и в материаловедении, машиностроении, интегральных схемах и т.п. Это требовало от него высокой эрудиции в разных областях, и она у него была. А если обнаруживались пробелы, он оперативно устранял их.

В отличие от других, моё направление было для Александра Анатольевича новым. До начала работы объединённой рабочей группы по созданию микропроцессора, ему ещё не приходилось сталкиваться с вычислительной техникой. А это сложная и многогранная наука, на изучение которой люди тратят годы. Александру Анатольевичу пришлось постигать её гораздо быстрее. Читая книги и журналы, беседуя со специалистами. Он не стеснялся признать, что чего-то не знает или недопонимает, просто спрашивал у того, кто мог объяснить, а таких людей вокруг него всегда было много. Он, в отличие от многих других руководителей, не боялся окружать себя более компетентными в различных вопросах специалистами, он учился у них и, тем самым, постоянно и неуклонно совершенствовался.

Начав в 1973 г. первыми в стране работы по созданию микропроцессора, Д.И. Юдицкий и А.А Васенков были единодушны в том, что необходимо не воспроизводить зарубежные образцы, а разрабатывать собственные микропроцессоры. Только так, по их убеждениям, можно было выйти на мировой уровень, и их микропроцессор этому уровню соответствовал. Тогда эта позиция в Минэлектронпроме уже не была доминирующей. Стараниями потребителей (заказывающих разработки интегральных микросхем исключительно по зарубежным аналогам и обычно подкрепляющих эти заказы постановлениями ЦК КПСС и СМ СССР) практика воспроизводства в Минэлектронпроме уже стала доминирующей. Наиболее ярым сторонником воспроизводства был первый зам. министра В.Г. Колесников.

Но среди создателей электронных вычислительных машин (ЭВМ, в нынешней терминологии – компьютер) ещё были сильны позиции создателей собственных ЭВМ. Уже были имеющие зарубежные аналоги системы АСВТ и ЕС ЭВМ, но машины военного назначения делались не по аналогам. Носителем этой позиции был и Д.И. Юдицкий – главный конструктор ряда оригинальных ЭВМ, в т.ч. ЭВМ “К-340А” – мирового и непревзойденного рекордсмена по производительности среди ЭВМ второго поколения (на транзисторах). Александр Анатольевич полностью разделял эту позицию.

Результатом их единомыслия было создание оригинальной, защищённой патентами в США, Франции, Германии и Великобритании архитектуры микропроцессоров, реализованной в сериях БИС 587 (СВЦ с НИИТТ), 588 (совместно и ПО “Интеграл”), 1883 (совместно с фирмой Роботрон, ГДР), 1802 (НИИТТ с НИИМЭ), а также однокристальной ЭВМ К1801ВЕ1, по характеристикам превосходящей всех своих современников. А на основе этих микропроцессоров было начато развитие семейства микро-ЭВМ “Электроника НЦ” с архитектурой “НЦ”. Были созданы и освоены в различных объёмах в производстве модели микро-ЭВМ “Электроника НЦ-01, -02, -02М, -03Т, -03Д, -03С, -04Т, -04Б и 05Т”. По совокупности характеристик эти ЭВМ не уступали своим зарубежным современникам. На их основе было создано ряд прикладных систем, в т.ч. ЦКС для МГА и КВС “Связь-1” для Минсвязи и др.

В это время в НЦ зародился принципиально новый вид сотрудничества с разработчиками бортовых ЭВМ из других министерств. Все началось с появления в первой половине 1975 г. в Зеленограде двух ведущих разработчиков бортовых ЭВМ для авиации из ленинградского НПО «Ленинец» Минрадиопрома – Р.Ю. Багдонаса и В.И. Кошечкина. Узнав о разработке первого в стране микропроцессорного комплекта  БИС и микро-ЭВМ на его основе, они приехали выяснить возможность их применения в своих разработках. Кто в ходе переговоров, в которых от НЦ участвовали А.А. Васенков, Д.И. Юдицкий и Б.М. Малашевич, первым высказал идею параллельной совместной разработки наземного и бортового вариантов микро-ЭВМ, не запомнили даже участники встречи. Но идея сразу захватила всех. А суть её заключалась в том, что архитектурно, структурно, схемотехнически и программно эти варианты ЭВМ должны быть строго идентичны, а отличатся только конструктивно, в соответствии со спецификой применения, принятыми стандартами и предъявляемыми требованиями. Базовый вариант ряда программно-совместимых ЭВМ типа “Электроника НЦ-03, -НЦ-04 и -НЦ-05” с возрастающей вычислительной мощностью планировалось использовать в составе технологических, отладочных, испытательных и иных наземных систем. Головным его разработчиком и поставщиком должны были стать СВЦ и его завод «Логика», который тогда создавался в четвёртой секции на южной промзоне (сейчас там технопарк “Зеленоград”). Специальные конструктивные варианты авиационных микро-ЭВМ “Ленинец” для себя должен был делать сам. Идея такого сотрудничества получила горячее одобрение руководства НЦ и НПО “Ленинец” и началась активная работа в рамках совместной программы “Интеграция”.

И далее, когда к Александру Анатольевичу приезжали представители других предприятий, им предлагали эту схему сотрудничества. Большинство соглашались. Так постепенно образовывался альянс добровольного сотрудничества, в котором участвовали: СВЦ Минэлектронпрома; НПО «Ленинец» (Ленинград) и НПО «Комета» (Москва) Минрадиопрома; НПО «Агат» (Москва) и «Океанприбор» (Ленинград) Минсудпрома; НПО «Электроавтоматика» Минавиапрома и др. Деятельность этого альянса координировалась А.А. Васенковым.

Фактически этот образованный по инициативе предприятий в 1975 г. и строго не формализованный альянс был прообразом и предтечей будущих Аппаратурно-Ориентированных Программ (АОП), которые появились в 1978 г. Причём это была программа с гораздо более глубоким и эффективным сотрудничеством, основанном на добровольном желании участников, чем последующие директивные АОП. Эта схема пережила ликвидацию СВЦ и продолжала развиваться под руководством главного инженера НПО НЦ А.А. Васенкова, пока он занимал эту должность. Альянс рухнул, когда место Александра Анатольевича заняли люди, некомпетентные в вычислительной технике, спровоцировавшие милое В.Г. Колесникову решение об отказе от собственной архитектуры тина “НЦ” и переходе на более старую (на 7 лет) архитектуру типа PDP-11 фирмы DEC, США. Это решение, остановившее развитие архитектуры НЦ – основы сотрудничества, торпедировало его. А односторонний характер решения, не согласованного с партнерами – оттолкнуло их от подобного сотрудничества с Минэлектронпромом. Идея создания системы унифицированных средств вычислительной техники для разных применений была погублена.

В середине 1970-х гг. Минэлектронпром достиг уровня разработок и производства микропроцессоров и других микросхем высокой функциональной сложности. Т.е. достиг того уровня, когда в одном кристалле можно было изготавливать устройства, созданием которых занимались наши потребители – аппаратостроители. Александр Анатольевич принял меры, обеспечивающие им эту возможность. Под его руководством и при непосредственном участии нами в 1978 г. был разработан отраслевой стандарт ОСТ 11 348.901-78 (с 1987 г. ГОСТ-27394-87) определяющий процедуру и технологию метода совместного проектирования БИС.

Расчёт был на интеллект аппаратурщиков, в то время ещё имевших огромный опыт создания систем на основе дискретных приборов и ИС низкой и средней степени интеграции. Предполагалось, что разработчики радиоэлектронных систем захотят реализовать свои заделы, свои оригинальные структурные и схемотехнические решения, свои “know-how” (которых тогда было ещё много) в интегральном исполнении в виде БИС, захотят сохранить за собой приоритет новизны своих решений. Фактически ОСТ приглашал аппаратурщиков к творческому сотрудничеству с микроэлектронщиками. Он позволял создавать оригинальные БИС и тем самым избавиться от пресловутого воспроизводства и связанного с ним отставания и элементной базы, и РЭА.

Метод совместного проектирования предусматривал выполнение схемотехнического этапа создания ИС заказчиком, а этапа разработки топологии, конструкции и т.д. – предприятием Минэлектронпрома (исполнителем). Метод устанавливал также и совместную ответственность за результат разработки, за качество выполнения своей части проекта.

Предложение строилось не на пустом месте. Этот метод уже был практически апробирован и отработан в Зеленограде при создании ИС и первых микропроцессоров, где в качестве заказчика выступал СВЦ. А через два десятка лет метод совместного проектирования получил распространение во всем мире в виде дезинтеграции процесса создания ИС на этапы “Front-End” (схемотехническое проектирование) и “Back-End” (топологическое проектирование), которые в ОСТ именовались “этап архитектурно-схемотехнической разработки” и “этап конструкторско-технологической разработки”.

Но ОСТ опередил свое время. Отечественные аппаратурщики не воспользовались предоставленной им прекрасной возможностью резко повысить технический уровень своей РЭА, сократить или ликвидировать своё отставание от мирового уровня. Они оказались психологически не готовыми к участию в создании БИС – серьёзных технических препятствий тому не было. Они так и не отказались от порочной практики заказов воспроизводства зарубежных аналогов, обрекающей их на отставание от зарубежных конкурентов. По прогрессивной технологии в СССР совместно с заказчиком другого ведомства создан только один микропроцессорный комплект – серия К583 для некоторых моделей компьютеров ЕС ЭВМ и бортовых компьютеров (“Front-End” – межведомственная рабочая группа при НИЦЭВТ во главе в В.А. Гринкевичем (инициатором и энтузиастом этой работы), “Back-End” – минское ПО "Интеграл"). Других заказчиков со стороны аппаратурщиков не нашлось. Только с появлением матричных базовых кристаллов (БМК) некоторые потребители потихоньку начали включаться в процесс создания полузаказных БИС, но очень робко и очень медленно.

С ростом степени интеграции микросхем системы автоматизации проектирования и производства изделий электронной техники требовали всё больше вычислительных ресурсов, и эти требования Минэлектронпрому приходилось обеспечивать своими силами, т.к. Минрадиопром и Минприбор не справлялись. Поэтому в отрасли создавались мини-ЭВМ, микро-ЭВМ, а затем и суперЭВМ, а также вся гамма необходимых периферийных устройств. Организацией этих работ и занималась моя отраслевая лаборатория. Вскоре нам стало понятна необходимость создания специальной площадки, на которой могли бы встречаться руководители и главные конструкторы средств вычислительной техники для согласования своих действий. В результате по нашему предложению в 1979 г. приказом министра был создан отраслевой координационный совет Микропроцессорных средств вычислительной техники (МСВТ), председателем которого был назначен Александр Анатольевич. Активная деятельность совета под его председательством нашла поддержку у специалистов отрасли. С уходом Александра Анатольевича координационный совет распался, но позже он был воссоздан в виде отраслевого совета главных конструкторов МСВТ.

Огромную работу СКБ НЦ под руководством Александра Анатольевича проводил и в области межотраслевой и международной (в рамках стран социалистического содружества) координации разработок микросхем и средств вычислительной техники.

В СКБ формировались пятилетние комплексно-целевые программы и ежегодные планы разработок интегральных микросхем и МСВТ. Формировались они на основе заявок потребителей из других ведомств и предложений предприятий Минэлектронпрома. За все годы существования отрасли не было ни одной заявки на разработку микросхем не по зарубежному аналогу. Оригинальные разработки тоже проводились, но только по инициативам предприятий Минэлектронпрома. И постепенно они были почти вымыты из отраслевых планов. Но именно они обычно не уступали мировому уровню.

В части МСВТ межотраслевая координация была направлена в основном на обеспечение системной совместимости средств вычислительной техники разных ведомств. К величайшему сожалению эта наша инициатива не находила достаточной поддержки ни в других ведомствах, ни у заместителя министра В.Г. Колесникова, курирующего это направление. Поэтому старания Александра Анатольевича и наши оказались мало эффективны.

Международная координация в области интегральных микросхем проводилась в рамках специальных рабочих органов СЭВ (Совет экономической взаимопомощи социалистических стран) и МПК по ВТ (Межправительственная комиссия по вычислительной техники, орган параллельный СЭВ, с несколько иным составом стран-участниц, занимающийся координацией разработок ЕС ЭВМ и СМ ЭВМ). Руководителем этих органов, занимавшихся формированием и организацией разработок и производства единой для стран-участниц номенклатуры интегральных схем, был А.А. Васенков (пока работал в СКБ НЦ).

В 1979 г. тяжело заболел, а вскоре ушёл их жизни А.Ю. Малинин. Обязанности генерального директора НПО НЦ и директора СКБ НЦ были временно возложены на А.А. Васенкова, при этом за ним были сохранены и его обязанности главного инженера – зам. по научной работе НПО и СКБ. В результате почти два года Александру Анатольевичу пришлось тянуть “два воза”, и он тянул. И вытягивал. Мы все ждали, что его назначат на временно занимаемые должности, но этого не произошло. Суть подковёрных игр стала понятна нам позже.

К этому времени образовался и окреп тандем В.Г. Колесникова, первого зам. министра с 1971 г., и Э.Е. Иванова, с 1976 г. директора НИИТТ. У них были свои планы.

Назначение приемника А.Ю. Малинина затягивалось, первый заместитель министра хотел видеть там своего человека и торпедировал все иные варианты. Наконец министра уговорили на кандидатуру Э.Е. Иванова, при этом открытых посягательств на посты Александра Анатольевича пока не было. В январе 1981 г. дело дошло до рассмотрения кандидатуры Э.Е. Иванова на коллегии министерства. И тут случилось неожиданное (очевидно этот трюк был разработан тандемом Колесников-Иванов). В своём выступлении Иванов зачитал шокирующую характеристику на Васенкова: «Работал неэффективно, увлекался нереальными проектами, далёк от коллектива …». Министр А.И. Шокин отреагировал резко: «Складывается мнение, что у вас к нему личная неприязнь. Тов. Васенков! Вы не будете заместителем Иванова. Александр Анатольевич назначается директором НИИ Физических проблем».

Так Александр Анатольевич не по своей воле был вынужден покинуть нас. Удручающее впечатление на всех сотрудников СКБ НЦ произвела процедура введения Э.Е. Иванова в должности генерального директора НПО НЦ – директора СКБ НЦ. Проводил её первый заместитель министра В.Г. Колесников в большом конференц-зале, куда был собран весь коллектив СКБ. Колесников выступил с пространной речью, описывая достижения Э.Е. Иванова на предыдущей работе в качестве директора НИИ ТТ и “Ангстрема”, многократно благодарил его за проделанную работу. Это понятно и логично. Но совершенно непонятно и не логично, и даже неприлично, что он даже не обмолвился о работе А.А. Васенкова, исполнявшего около двух лет обязанности и свои, и генерального директора НПО НЦ, и о работе СКБ НЦ, которому он представлял нового директора. В таких случаях даже простые нормы приличия требуют сказать слово благодарности человеку, тем более, что он добросовестно и плодотворно долгое время тащил двойной воз. И о коллективе, который также прекрасно, без каких либо нареканий, выполнял своё дело. Не было сказано ни слова. Александр Анатольевич сидел в президиуме рядом с Колесниковым и Ивановым, но его как бы не замечали. Что он при этом чувствовал, знал только он. Но коллектив вышел с собрания “оплеванным”, т. к. пренебрежение, проявленное к его руководителю (подчеркну – глубоко уважаемому), счёл несправедливым и, естественно, принял и на свой счёт. Это создало определенные трудности в отношениях специалистов СКБ НЦ к Э.Е. Иванову, а затем и к Ю.Н. Дьякову. А ряд сотрудников покинули предприятие.

Так Александр Анатольевич оказался в НИИФП. А у нас появились новые начальники. Вот тут то мы и поняли, что недооценивали методику работы прежних руководителей. “Посиделки” кончились, больше никогда нас не приглашали на переговоры с заказчиками, только вызывали, что бы дать задания, далеко не всегда достаточно вразумительные. Ранее дружная команда единомышленников довольно быстро распалась, ряд специалистов покинуло предприятие, пришли новые, появились интриги, в ход пошли грубость и мат. Однажды В.А. Гринкевич – один из ведущих специалистов НИЦЭВТ с сочувствием посетовал мне на грубость и некомпетентность в вычислительной технике нашего нового руководства: “Раньше и поговорить было приятно, и проблемы наши понимали, и решения их находили. А теперь …”. Особенно пострадали работы по анализу и прогнозу развития микроэлектроники. Слово “научный” в названиях НПО и СКБ в значительной степени потеряло смысл – главным стала не наука, а конъюнктура сего дня и ближайшей перспективы. О дальней перспективе только говорили (не говорить было неприлично) и говорили красиво, но фактически делали явно недостаточно. Это было одной из причин начала прогрессирующего отставания микроэлектроники и вычислительной техники в Минэлектронпроме с середины 1980-х годов.

Во время работы А.А. Васенкова директором НИИФП мы с ним мало общались – НИИФП был вне моей производственной сферы. Но чисто человеческие отношения оставались. Мы жили в соседних домах и, бывало, встречались по пути на работу (он ходил пешком). Но Колесников и в НИИФП не дал ему покоя, хотя и был вынужден ценить результаты его труда. Интересна в связи с этим реплика зам. начальника оборонного отд. ЦК КПСС В.И. Шимко на включение Александра Анатольевича в список награждённых работников НИИФП (всего 14 человек, А.А. Васенков награжден орденом “Дружбы народов”) за итоги работы НИИ в XI пятилетке – как “любимого директора” руководства НПО “Научный Центр” и министра Колесникова В.Г. за подпольную революционную деятельность в электронной промышленности”. Эта “любовь” кончилась тем, что однажды В.Г. Колесников прямо заявил Александру Анатольевичу: “Ты мне, Васенков, надоел, всё делаешь по-своему, уходи из НИИФП”. Вскоре Александру Анатольевичу предложили возглавить Главк во вновь образованном Государственном комитете по вычислительной технике и информатике при СМ СССР (ГКВТИ). Здесь ему пригодились опыт и знания, полученные в НПО НЦ при создании микропроцессоров и МСВТ, в работе с потребителями.

Во время его работы в ГКВТИ наши производственные контакты с Александром Анатольевичем восстановились, но уже на другом уровне. Как главный конструктор Минэлектронпрома по унификации и совместимости МСВТ, я занимался и вопросами системной совместимости МСВТ с системами других ведомств. Нам часто приходилось встречаться в различных рабочих группах, на совещаниях и при решении конкретных проблем. Не могу не отметить, что среди руководителей ведомств, включая Госстандарт СССР, Александр Анатольевич больше всех понимал важность системной совместимости средств вычислительной техники. Другие руководители, как правило, свои сиюминутные ведомственные и фирменные интересы ставили превыше всего, даже во вред своим же, но более далеким перспективам.

Положительная практика сотрудничества в области микроэлектроники и вычислительной техники в рамках СЭВ и МПК по ВТ вылилась в идею создания Международного центра информатики и электроники (МЦИЭ) в Зеленограде. В течение двух лет А.А. Васенков возглавлял подготовку проекта создания МЦИЭ, занимался согласованиями на высшем уровне со всеми странами СЭВ. Ему даже предрекали директорство в ЦИЭ. Но в результате неуклюжих реформ в стране проект МЦИЭ, как и многое иное, вскоре был похоронен, ГКВТ и Минэлектронпром ликвидированы. А Александр Анатольевич вернулся в НИИФП в качестве заместителя директора.

В 1997 г., когда Зеленоград готовился отметить свою 40-ю годовщину, ко мне обратился В.Н. Сретенский с просьбой написать в готовящуюся книгу о разработках в НПО НЦ средств вычислительной техники. Я тогда отказался, считая, что для этого есть более заслуженные люди. А когда причитал книгу – увидел, что об МСВТ в ней почти ничего нет, а те крохи, что были – далеки от реальности. Поэтому когда через пять лет мне предложили написать об МСВТ в книгу, посвященную 40-летию НПО НЦ, я согласился. Книга так и не вышла, но исторические изыскания меня увлекли и до сих пор не отпускают. Огромную помощь в этой работе все эти годы мне оказывал Александр Анатольевич. Он и сам писал об истории, и много рассказывал, и делился сохраненными им документами. Восстановление информации об истории развития отечественной микроэлектроники он называл “богоугодным делом”. Эта “богоугодная” деятельность ещё более сблизила нас, мы часто встречались, обмениваясь информацией и обсуждая подачу материала. Работали вместе мы и в командах по подготовке 100-летних юбилеев Ф.В. Лукина и А.И. Шокина.

Последним крупным делом Александра Анатольевича была работа над “дорожной картой” по программе нанотехнологии. Я к этой работе не имел никакого отношения, но при встречах он часто сетовал и на меняющихся директоров, и коллег по НИИФП. Всю работу они свалили на него и не только не помогали, но не делали и того, что были должны делать, за что получали финансирование. Ситуация исправилась только в последние несколько месяцем с приходом нового директора. Но работать в благоприятных условиях ему довелось не долго.

10 мая 2009 года Александру Анатольевичу исполнялось 75 лет. Как он сам выразился: “Возраст, после которого человек считается старым”. Отметить юбилей он планировал 12 мая, в понедельник, разослав приглашения. 10 мая я позвонил ему по мобильному телефону, чтобы поздравить и узнал, что он в больнице. Оказалось, что это третий инфаркт. После этого он ещё дважды попадал в больницу. Когда в середине октября я в очередной раз позвонил Александру Анатольевичу, он сказал, что ждет “каталку”, его повезут на операцию. Операция оказалась смотровой. Как рассказал потом Александр Анатольевич: “У меня там всё забито, нужно ставить 5 шунтов, но столько никто не ставит. Врачи думают, что делать”. Врачи ничего лучшего не надумали, как выписать его из больницы. 19 октября я с удивлением встретил его в префектуре на рабочей группе по подготовке 100-летия А.И. Шокина. На мой вопрос, что же врачи сделали, он коротко ответил: “Ничего”. У меня в голове так и щелкнуло: “Приговорили!”. Через день приговор врачей исполнился.

23 октября все, кто знал и помнит Александра Анатольевича  прощались с ним. Первое прощание прошло в зеленоградском Дворце культуры, второе прощание и отпевание – на Ваганьковском кладбище в Москве, поминки – в Зеленограде. Везде было множество народу, много тёплых речей о покойном, высоко оценивших его человеческие и профессиональные качества.

Старым Александр Анатольевич Васенков так и не стал. Он ушёл энергичным, целеустремленным, полным планов. Таким его и запомним.

P.S. Сам факт вызванного уходом из жизни Александра Анатольевича рождения идеи выпуска посвященного ему и только ему сборника, говорит об особом отношении к Александру Анатольевичу, о незаурядности его личности, о его особой роли в отечественной электронике.

Затем эта идея трансформировалась в идею выпуска серии индивидуальных сборников “Созидатели отечественной электроники”, посвящаемых знаковым фигурам в отечественной электронике. Сборник об Александре Анатольевиче открывает эту серию.

Подготовлено для данного сборника
Из книги «Александр Анатольевич Васенков». 2010 г.