Наши решающие эксперименты
Г.С. Смирнов
Т. Вьюшкова
Вместе с пытливой Татьяной Вьюшковой была тщательно исследована работа первой матрицы ферритовых сердечников. Теперь мы представляли, что может быть на считывающем проводе матрицы в реальном МОЗУ с совпадением "полутоков". Стало ясно, что не следует использовать очень узкий (по Робинсону) строб-импульс для временной дискриминации полезного сигнала и помехи, так как мы обнаружили значительную девиацию позиции максимума полезного считанного сигнала на выходном проводе матрицы. Более того, подтвердилось, что вместо использования в матрице ферритовых сердечников, отобранных по высокому соотношению сигнал /помеха, можно применять сердечники, отобранные по устойчивости сигналов "1" к разрушающему воздействию координатного полутока, что технически более просто осуществимо. Такой автомат модернизировал для нас Михаил Голубев в лаборатории новых элементов.
Г. Губкина
Я решил использовать разделение провода считывания матрицы на секции, выходы их объединить между собой через германиевые диоды с регламентированной зоной нечувствительности, в тракте усиления применить амплитудную дискриминацию считанного сигнала. Весьма эффективные меры для уменьшения влияния помехи! С помощью временного стробирования достаточно широким импульсом мы решили в ещё большей степени улучшить соотношение сигнал-помеха. Разнесение во времени начала координатных импульсов тока должно было внести свою лепту в уменьшение помехи в зоне стробирования. С Галиной Губкиной мы продолжали разработку канала регенерации, где основным элементом была лампа 6П13С. Виктор Сковородин, добровольно примкнувший к нашей группе, стал разрабатывать усилитель считывания на лампе 6Н6П. Мой ближайший коллега, неутомимый Вадим Аверьянов занялся схемами ферритового куба. От дешифратора на магнитных ленточных сердечниках пришлось отказаться, так как не было известно, выпускаются ли они нашей промышленностью. Обратился к диодно-трансформаторной матрице выборки координатных полутоков, похожей на схему Робинсона.
В. Филиппов
С. Телков
По инициативе Башира Искандаровича Рамеева к ее отработке был подключен Владимир Филиппов, выпускник РТИ (Рязанского радиотехнического института), закончивший работу на ЭВМ «Гранит». Вместе с ним на этой работе у нас появился инженер Сергей Телков (на снимке справа), выпускник МЭИ, хорошо зарекомендовавший себя при наладке «Гранита». Они были дружны и удачно дополняли друг друга. Я считал их работу особенно важной.
Представлялось, что надо сформировать координатные полутоки величиною 500 мА с передним фронтом 500-600 нс, с малой величиной выброса и небольшим сколом плоской части импульса. Очень многое зависело от конструкции выходного импульсного трансформатора. Сергей и Владимир экспериментировали настойчиво и изобретательно, пока не достигли удовлетворяющих нас результатов. Это была большая наша победа. Работу схемы проверили на имитаторе реальной нагрузки (64х22 запоминающих сердечника).
Систему питания накопителя с необычной для своей должности самостоятельностью разрабатывал молодой техник Николай Мишин. Общая численность моей группы достигла 15 человек.
Во время очередной беседы Башир Искандарович сообщил мне, что на предприятие поступили деньги для премирования отличившихся на работе по машине «Урал», и он решил включить меня в число премируемых «уральцев», потому что у него нет другого способа поощрить меня за успешную работу.
В. Болотский
В лаборатории новых элементов кандидата технических наук Варвары Васильевны Пропастиной осваивали московскую технологию изготовления запоминающих магний-марганцевых ферритовых сердечников марки К-28 (автор В.В. Косарев). Основными исполнителями были выпускник Ленинградского института Владимир Болотский (на снимке) и физик из Горьковского университета Валентин Чубаров. По "написанному" не получалось. Приходилось додумывать самим и экспериментировать. Дважды случался пожар. Сроки выпуска нужных нам сердечников срывались. Исчерпав свои возможности, В.В. Пропастина отказалась от руководства лабораторией и ушла в отпуск перед увольнением. К счастью, молодые инженеры к концу её отпуска сумели добиться положительных результатов. Однако к руководству лабораторией Б.И. Рамеев В.В. Пропастину не вернул.
Июнь 1958 г. Во время очередного моего сообщения Б.И. Рамеев поинтересовался используемой мною техникой проектирования усилителя считывания и способом обеспечения полосы пропускания. Я планировал использование методики расчёта видеоусилителей (по Лурье), которая мне была знакома по институтскому курсу; коррекцию на высоких частотах намеревался выполнить с использованием индуктивности анодного проволочного резистора. Впервые при мне Башир Искандарович стал высказывать свою точку зрения по проектированию схем, а потом спросил, какова общая численность в моей группе и о персональном распределении работ.
Он же предложил мне назвать свою роль в нашей группе. Я сказал: «Ведущий инженер». «У меня нет права с должности инженера первой категории перевести Вас на должность ведущего инженера», - неожиданно для меня заключил он. Но сразу после этой беседы группу переоформили в лабораторию МОЗУ, а меня, двадцатипятилетнего, назначили её начальником с окладом 1800 руб.: я оказался самым молодым начальником на предприятии. Тем же приказом была образована лаборатория внешних запоминающих устройств (НМБ и НМЛ) во главе с Анатолием Калмыковым.
Из книги "Ферритовая память ЭВМ «Урал»". Пенза, 2006 г.
Перепечатываются с разрешения автора.
